Для лечения пневмоний, мы, по существу, можем добавить очень мало к тому арсеналу средств, который применяется для профилактики инфекции. Назначаем лишь сульфамидные препараты и увеличиваем дозировки антибиотиков, если они кажутся недостаточными, или если подозревается возможность устойчивости к ним микрофлоры легких. Основное внимание уделяется заботам о газообмене, поскольку с выключением части дыхательной поверхности в единственном легком может развиться гипоксия. Такие больные постоянно дышат кислородом из баллона через редуктор и тонкую трубку, которую больной держит во рту или которая фиксируется в носовом ходе.
Одновременно ведется тщательное наблюдение за сердцем: увеличиваются дозы камфоры и глюкозы, и при появлении малейшей угрозы добавляется строфантин.

В последние годы для облегчения дыхательной недостаточности после резекции легких, вызванной любой причиной, применяется трахеотомия. Введение трубки в трахею уменьшает вредное пространство, позволяет легко и свободно отсасывать слизь, осуществлять кислородную терапию, а в тяжелых случаях применить вспомогательное или искусственное дыхание специальными спиропульсаторами. Трахеотомии с длительным искусственным дыханием особенно рекомендует Бьерк, с успехом применивший их после обширных двухсторонних резекций и у больных с низкими дыхательными резервами. Этот метод применяется в клинике П. А. Куприянова, а за последнее время и у нас.
Очень важно раннее производство трахеотомии, до развития тяжелой гипоксии с необратимыми изменениями в паренхиматозных органах.

В различные сроки послеоперационного периода может встретиться еще одно очень грозное осложнение — пневмоторакс на здоровой стороне. Мы наблюдали его несколько раз. В большинстве случаев воздух проникает в плевральную полость при пункции «больной» стороны, — когда передний костно-медиастинальный синус резко смещается в здоровую сторону, а игла проводится близко к грудине. Однажды наблюдался и типичный спонтанный пневмоторакс, видимо такого же происхождения, как и при наличии обоих легких — разрыв альвеолы.
Осложнение характеризуется резчайшей одышкой и цианозом, тимпанитом, ослаблением дыхательных шумов на здоровой стороне и типичной рентгенологической картиной.

Больная М., 22 лет, в сентябре 1952 года повторно оперировалась в Брянской областной больнице. За год до этого были удалены верхняя и средняя доли правого легкого по поводу туберкулеза. Рецидивная каверна была обнаружена в оставшейся доле через десять месяцев. Цоля к этому времени заполнила всю плевральную полость справа, хотя и уменьшенную за счет смещения средостения. Операция удаления оставшейся доли прошла благополучно. Первые 12 дней после операции самочувствие больной было хорошее. Ввиду угрозы нагноения эксудата часто применялись пункции и эвакуировался воздух и жидкость. Пункция проводилась через переднюю поверхность груди, и воздух отсасывался до максимально терпимого разрежения.

После одной из таких пункций больная пожаловалась на одышку и тянущие боли в груди. Врач решил, что отсосано слишком много воздуха; больную снова пунктировали и, измерив разрежение, обнаружили, что оно равно примерно 20 см вод. ст. В плевральную полость была введена ампула воздуха, после чего больная почувствовала уменьшение болей и ее свезли в палату. Однако не прошло и получаса, как одышка снова увеличилась. Она нарастала и дальше, и к исходу дня больная стала задыхаться, появился цианоз, без кислорода она уже не могла лежать.

Причина одышки оставалась совершенно неясной. В 11 час. вечера она полулежала в кровати, с резчайшей одышкой, малым частым пульсом, посиневшими пальцами. Несмотря на тяжесть состояния, решено было сделать рентгеноскопию. С кислородной подушкой больная была перенесена в рентгеновский кабинет. Осмотр производили в бессознательном состоянии больной. Картина была совершенно неожиданной и необычной; обнаружилась пустая плевральная полость на больной стороне и столь же пустая на здоровой; единственное легкое было так прижато к средостению, что его почти не рассмотрели, но зато диагноз стал ясен.

Тут же в рентгеновском кабинете была сделана пункция здоровой плевры и начато отсасывание воздуха. Больная оживала на глазах — одышка уменьшилась, потом исчезла совсем и через пять минут больная пришла в сознание, «побывав на том свете», как она заявила, просыпаясь.

Видимо, во время пункции, произведенной слишком близко к грудине, была повреждена вторая плевра, значительно сместившаяся в больную сторону. Эвакуировать сразу весь воздух побоялись, чтобы не повредить иглой легочную ткань, но он потом самостоятельно рассосался.

- Вернуться в оглавление раздела "хирургические болезни"