Критерии судебно-психиатрической оценки эндоформных реактивных психозов были иными, что связано с особенностями их патогенеза. Взаимоотношения между церебротравматической и психогенной симптоматикой у больных этой группы носили более сложный характер, чем в истерической группе, и не исчерпывались определением «смесь», «наслоения». Психогенные и органические радикалы тесно взаимодействовали друг с другом и давали начало качественно новой «легированной» клинической симптоматике, патокинез которой подчинялся общепатологическим закономерностям.

Поэтому стертость, рудиментарность и фрагментарность такой эндоформной симптоматики, ее неразвернутость здесь указывали не на глубину посттравматических изменений психики, как это имело место в истерической группе психозов, но на относительно меньшее участие в формообразовании (структурном построении и патокинезе) заболевания общепатологических закономерностей, неглубокий витальный уровень их развертывания и тенденцию к абортивности.
Это обосновывало допустимость в таких случаях радикального решения — признания больных вменяемыми с рекомендацией принудительного лечения до выхода из психоза.

Гораздо большие трудности представляла оценка развернутых и (или) трансформирующихся затяжных эндоформных психозов. Принцип усложнения клинической картины по общепатологическим закономерностям, составляющий основу их течения, отражал участие в болезненном процессе дополнительных патогенетических механизмов (К. Л. Иммерман, 1969; Г. В. Морозов, 1969; И. Н. Боброва, 1971), среди которых, как показали наши наблюдения, важную роль играет травматическое функционально-органическое звено. С одной стороны, это обусловливало сложность, полиморфность и нередко шизоформность реактивного психоза, а с другой,— определяло худший его прогноз: наклонность к длительному рецидивирующему течению или (и) отчетливому нарастанию психоорганических расстройств.
В соответствии с этим круг вопросов, возникающих при судебно-психиатрической экспертизе данного варианта эндоформных реактивных психозов, был шире и сложнее.

При значительном удельном весе в их структуре витальной тоски, систематизированных персекуторных и депрессивных бредовых идей, депрессивных галлюцинаций, элементов синдрома Кандинского, сенестопатических и ипохондрических расстройств окончательное суждение об истинном генезе заболевания на ранних его этапах было трудным.

В наиболее сложных и атипичных (шизоформных) случаях с надежностью оно могло быть вынесено лишь после выхода больных из острого психотического состояния при ретроспективном учете всех особенностей его течения и структуры, которые к этому моменту становились более ясными. Поэтому во избежание диагностических ошибок в этих сравнительно немногочисленных случаях целесообразна отсрочка экспертного решения на период принудительного лечения в психиатрической больнице до выхода из острого психотического состояния с последующим возвращением в экспертный стационар для вынесения окончательного заключения.

Такой подход совпадает с клинической позицией скандинавских психиатров. Е. Stromgren (1965) указывает, что термин «шизофреноподобный психоз» представляет собой симптоматическую, а не нозологическую категорию. Эту точку зрения разделяет N. Retterstol (1978, 1983), который при длительном (15—18 лет) катамнестическом прослеживании показал, что у 30 % таких больных диагноз был изменен на шизофрению и лишь в 63 % случаев верифицирован реактивный психоз (N. Retterstdl, 1983).

- Читать далее "Судебно-психиатрическая оценка эндоморфных психозов. Рецидивы эндоморфных психозов"