Что же касается пола больных шизофренией, то Е. Tohanson (1958) утверждала, что для прогноза он не имеет значения. S. Nevole (1960) указывает на большую вероятность повторного возвращения в больницу женщин и холостяков. Но эти данные определяются, очевидно, не столько особенностями течения заболевания, сколько социально-бытовыми факторами.

По наблюдениям Л. Я. Успенской (1972), у мужчин чаще происходит неблагоприятный переход приступообразно-прогредиентного течения в непрерывное, а Р. А. Наджаров, Э. Я. Штернберг (1975) отметили преобладание женщин в случаях с большей выраженностью приступообразности течения и более поздним началом. Мы полагаем, что пол больных не является фактором, существенно влияющим на типологию течения шизофренического процесса.

Изучая зависимость рецидивов шизофрении от времени года, Р. Г. Липанов (1966) показал, что их максимум приходится на май, второй (меньший) подъем —на ноябрь, а минимум — на февраль и сентябрь. Однако автор не приводит бесспорного объяснения этих фактов.

Интересную попытку объяснить взаимоотношения между обострениями (рецидивами) шизофрении и временем года предприняли С. Ф. Семенов и соавторы (1968), высказавшие мнение о том, что сезонные факторы могут влиять на обострения (рецидивы) шизофрении через аутоиммунные механизмы. Суть же воздействия этих механизмов не раскрыта достаточно глубоко.

Значительная наследственная отягощенность отмечена у больных с периодическим течением процесса (И. В. Шахматова-Павлова, 1967; К. Leonhard, 1957). Кроме того, у родственников больных шизофренией, также заболевших психически, болезни нередко протекали приступообразно (Д. Е. Мелехов, 1957; Л. М. Вербальская, 1961; М. Л. Рохлина, 1970; P. Polonio, 1957), причем лечение у тех и у других часто было успешным (С. Vaillant, 1964). Высокую йаследственную отягощенность в большом числе случаев периодической шизофрении отмечали Н. М. Жариков и соавторы (1973). Таким образом, сама по себе значительная наследственная отягощенность не может быть фактором, свидетельствующим о неблагоприятном течении шизофренического процесса.

Особое место в психиатрической литературе уделено вопросу о роли внешних вредностей (психических травм, инфекций, интоксикаций, черепно-мозговых травм и др.) в развитии рецидивов шизофрении и ее приступообразном течении.

Существенную роль внешних вредностей в развитии рецидивов шизофрении подчеркивают многие исследователи (И М. Зиновьев, 1956; Ф К. Филяновский, 1959; Н Ф Самтер, 1961; Е. Б. Красовский, 1962; Н. Morris, 1952; К. Appel, S. Miers, A. Schefler, I953; Е. Herman, М. Deneber, 1955).

Г. В. Мансуров, Ю. П. Попов (1963), например, обнаружили предшествующие внешние вредности в 20 % всех рецидивов; А. В. Чумакова (1961)—в 55%, А. Б. Александровский (1958) — в 77 %.

Следует отметить, что воздействие внешнего вредоносного фактора может сказаться не сразу, а через определенный период, причем повторение вредного фактора, как бы наслаиваясь, усиливает его действие (Г. В. Мансуров, Ю. П. Попов, 1963).

По мнению Е. А. Щербины (1957), отдельные группы больных шизофренией избирательно реагируют на разные виды внешних вредностей. По данным А. А. Абаскулиева (1958), В. С. Глебова (1963), под влиянием внешних вредностей в начале рецидива как бы обостряются черты дефекта, а затем, при продолжающемся действии вредностей медленно либо остро развивается психотическое состояние, на клиническую картину которого эти вредности влияют, хотя, по наблюдениям Н. Ф. Дементьевой (1965), иногда особенности вредностей и не проявляются в рецидивах болезни.

Об уменьшении роли психогений по мере увеличения количества рецидивов писали И. М. Сливко и соавторы (1959), И. С. Белозерова (1959), F. Hajek, L. Buresova (1959).

X. А. Алимов (1962) отмечал, что первым рецидивам внешние вредности предшествовали в 53,9%, вторым — в 35,7 %, а третьим — в 13,3 %. Э. Г. Чернышова и соавторы (1962) находили, что в 85 % случаях рецидивы развивались без внешних видимых причин и лишь в 15% им предшествовали внешние вредности: психические травмы (10%), инфекции и интоксикации (4,2%), физические травмы (0,8 %).

Г. В. Зеневич (1958), Ю. Ю. Бокшай (1962) наблюдали наличие предшествующих внешних вредностей примерно в 1/4 всех рецидивов. При действии психической травмы в период длительной ремиссии В. П. Кудрявцева (1956) отмечала возникновение затяжных реактивных депрессий при явлениях вялости, а в период нестойкой ремиссии или нерезко текущего процесса — психотические вспышки, где в одних случаях психогенные симптомы вскоре перекрывались шизофреническими, в других — вспышки все более приобретали сходство с шизофреническими реакциями, а в третьих — возникало острое кататоническое возбуждение, в котором автор находила «наличие тяжелых переживаний», причем иногда психическая травма вызывала ту же клиническую картину, что и в предыдущих рецидивах. Сами обострения после психогений имели атипичный характер, вызывая диагностические затруднения (3. С. Турова, 1962).

- Читать далее "Психогенный фактор в течении шизофрении. Рецедивы шизофрении при психических нагрузках."